без минуты двенадцать, мы поднимаем бокалы... Х. говорит: "А что у меня есть!" - и врубает на пелефоне гимн Советского Союза.
быстро объясняем, что по Москве новый год давно наступил, песня неактуальна. и вообще, мы и сами можем его спеть. все четыре куплета.
Х. соглашается. мы поднимаем бокалы... из пелефона звучит "Атиква". (тут становится понятно, что Х. - программист, правда? ему изменили условия задачи - он тут же сгенерировал поправку к предыдущему решению).
на этой стадии мы спорить не стали, пелефон отобрали и выключили, я унесла его в другую комнату и спрятала в шкаф. во избежание.
полночь, тосты, всеобщее веселье. в десять минут первого я решаю вернуть пелефон. захожу в комнату, открываю шкаф, и оттуда доносятся какие-то странные звуки.
в тёмной-тёмной комнате, на полочке в шкафу лежит одинокий маленький пелефон и тихонечко поёт сам себе "Атикву".
последний куплет. од ло авда тикватейну.
быстро объясняем, что по Москве новый год давно наступил, песня неактуальна. и вообще, мы и сами можем его спеть. все четыре куплета.
Х. соглашается. мы поднимаем бокалы... из пелефона звучит "Атиква". (тут становится понятно, что Х. - программист, правда? ему изменили условия задачи - он тут же сгенерировал поправку к предыдущему решению).
на этой стадии мы спорить не стали, пелефон отобрали и выключили, я унесла его в другую комнату и спрятала в шкаф. во избежание.
полночь, тосты, всеобщее веселье. в десять минут первого я решаю вернуть пелефон. захожу в комнату, открываю шкаф, и оттуда доносятся какие-то странные звуки.
в тёмной-тёмной комнате, на полочке в шкафу лежит одинокий маленький пелефон и тихонечко поёт сам себе "Атикву".
последний куплет. од ло авда тикватейну.